Мы с Матильдой одновременно выскочили из кабинок и, даже рук не помыв, бросились вслед за женщинами. Нас гнал инстинкт сыщиков. И не зря. Мы сразу признали собеседниц. Вальяжную блондинку лет тридцати, явно крашенную, и маленькую, плохо одетую женщину, и впрямь похожую на мокрую курицу. Слава богу, они не заметили, что мы вышли из туалета. Мы словно бы невзначай остановились неподалеку от них.

– Ну все, мне пора, – заявила блондинка. – Отдыхай себе, а понадобишься, мы тебя найдем! Арриведерчи, Римма!

– Пока! – криво улыбнулась Курица.

– Да не трясись ты так! Все уже позади!

– Ох, если бы… – простонала несчастная Курица.

Блондинка похлопала ее по плечу. Тут объявили посадку на самолет, вылетающий в Рим, и Блондинка побежала бегом. А Курица понуро побрела в другую сторону.

– Матильда, мы с тобой как старые боевые лошади – кинулись на звук трубы! – рассмеялась я.

– Да уж! Даже руки не помыли. Пойдем, помоем! А ведь дельце-то интересное можно было бы размотать – контрабанда, шантаж! Интересно, что они такое пронесли через таможню? – волновалась Мотька.

– Мало ли… Драгоценности, наркотики, деньги, антиквариат…

– А эту женщину жалко… Она, видно, в долги влезла, а они из нее курьера сделали. Аська, а может, заявить таможенникам?

– Ты спятила, да? Во-первых, мы никуда не улетим, а во-вторых, что будет с Курицей?

– С какой курицей? – ошалела Мотька.

– С Мокрой. Я эту бедолагу так прозвала.

И тут объявили наш рейс на Тель-Авив. Мы со всех ног кинулись к нашему выходу. Народ уже собирался, но в накопитель еще не пускали. Ольга Ивановна с кавалером не спеша направлялась к нам.

– Все в порядке? – спросила она. – Помощь пока не требуется?

– Нет, спасибо!

Наконец нас впустили в накопитель, и мы уселись в кресла. Шел уже второй час ночи, а сна ни в одном глазу.

– Смотри! – шепнула мне Мотька.

Напротив нас сидела Курица с большущей сумкой. Вид у нее был измученный. Очевидно, напряжение отпустило ее, и она вконец обессилела.

– А почему она не сдала сумку в багаж? – поинтересовалась Матильда.

– Мало ли, может, у нее там банки или бутылки какие-нибудь, а может, не хочет в Тель-Авиве багажа дожидаться.

– Аська, мне уже так охота в самолет, кажется, сейчас помру от нетерпения!

– А мне не столько в самолет, сколько в Тель-Авив!

– Ты помнишь тетю Женю?

– Не очень, они уже лет семь как уехали. Папа в прошлом году к ним ездил, привез фотографии… Но не беда, я знаю, что она очень добрая.

– А кем она работает?

– Вообще-то она окончила педагогический, но работает дома, на компьютере.

– А муж у нее есть?

– Нет, они развелись, и он уехал в Канаду.

– Он ей хоть помогает?

– Да, помогает, но у него у самого дела не очень.